Александр Морозевич: Хочу вернуть интерес к шахматам!

Один из сильнейших шахматистов своего поколения не первый раз оказывается на крупном турнире в роли комментатора и всегда подходит к своим обязанностям творчески. Пришла пора узнать его мнение о чемпионате.

— Каким вы находите женский чемпионат мира в Ханты-Мансийске?

— Суровым. В ноябре в Ханты-Мансийске достаточно холодно, приходится очень внимательно следить за тем, как ты одет и сколько времени проводишь на улице, в особенности это касается таких теплолюбивых растений, как я. Думаю, что многие девушки, особенно из теплых частей света, чувствуют себя не вполне комфортно. Хочешь не хочешь, а это налагает определенные ограничения и влияет на результаты.

— Нравится ли вам формула турнира? Учитывая, что этот турнир, по всей вероятности, станет последним нокаут-чемпионатом мира.

— Эта формула исключительно трудна для участниц, но для зрителей невозможно придумать что-то более зрелищное и интересное. Нокаут, с моей точки зрения, не может быть неинтересным. Здесь много борьбы, результативных партий, почти нет коротких ничьих, каждый круг есть что-то «горяченькое» вроде тай-брейков.

Единственное, что меня удручает, — это небольшое количество зрителей. Ведь кроме официальных лиц, нескольких тренеров, пап, мам и прочих сочувствующих здесь не так много людей. И ладно бы речь шла о каком-то опене, но у нас же — чемпионат мира! Я уже привык к тому, что в английской трансляции, которую я здесь веду, никакого живого отклика нет, но тут понятно: вся аудитория — в интернете. Но хотелось бы, чтобы в русской трансляции было больше живого общения, отклика от зрителей.

— У вас есть какие-то предложения?

— Лично у меня нет, но я и не организатор. Но совершенно очевидно, что ФИДЕ с этим надо что-то делать. По-моему, женские шахматы могут и должны вызывать у обычных зрителей гораздо больший отклик, чем мужские. Кстати, не думаю, что в Лондоне на мачте Карлсена с Каруаной тоже есть какой-то особый ажиотаж.

— Чего бы вам хотелось видеть на шахматных турнирах?

— Хочется, в целом, вернуть интерес к шахматам. Людям должно быть интересно приходить на турниры. Они могут быть и отдыхом, и тренировкой, и просто местом для общения, своего рода светской тусовкой. Вариантов — масса.

— Давайте перейдем к шахматам. Что вас удивило, порадовало в турнире?

— Признаться, я давно не слежу за женскими шахматные как таковыми, и если бы перед турниром меня спросили о фаворите, то я просто не знал бы, что ответить. По ходу турнира я более-менее вник. Как во всяком женском турнире, игра идет нервная и неровная. Одна и та же шахматистка может сыграть как здорово, так и ужасно.

— Каким вам представляется расклад сил?

— По ощущению, верхняя «полка» сетки сильнее нижней. Однозначный фаворит в ее нижней части — Екатерина Лагно. Она играет значительно лучше остальных, возможно, она находится в хорошей форме. Удивлюсь, если ее не будет в финале. В верхней части все не столь очевидно. Там есть чемпионка мира Цзюй Вэньцзюнь, Костенюк, старшая Музычук… Каждая из них, безусловно, достойна финала.

— Открыли для себя какие-то новые имена?

— Да, они есть. Если судить чисто по шахматному содержанию, понравилась игра иранской шахматистки Мобины Алинасаб, про которую мало кто знал до турнира. Понравилась девочка из Узбекистана – Гулрухбегим Тохирджонова, — про которую знали все, кроме меня. Мне кажется, у нее весьма высокий потенциал, она играет в крепкие, «силовые» шахматы. Обязательно надо сказать о Жансае Абдумалик, достижения которой, впрочем, дошли даже до меня. Она может многого достичь в женских шахматах, но если к 19 годам у тебя еще нет 2600, в мужских шахматах перспективы туманны.

— Звучит как слишком суровый приговор.

— Нет, правда, мне очень понравился ряд ее партий. Например, в первой партии 1/4 финала против Марии Музычук в миттельшпиле она выдала серию ходов, которой мог быть доволен и сильный мужской гроссмейстер. Единственное, ее игра, как это часто случается у девушек, весьма неровная. Пусть растет, развивается!

— Сумеет ли чемпионка мира отстоять свой титул? Пока Цзюй Вэньцзюнь почти не встречает сопротивления соперниц…

— В том-то и дело, что они никак не мешают ей. Китаянка играет в свою игру, она получает позиции, которые ей нравятся, и все время играет на «своем поле». Как мне кажется, у нее есть довольно правильное представление о том, что должно принести ей успех. Из-за этого создается ощущение легкости побед.

— Кто и как может остановить ее?

— На вопрос «кто» мне ответить сложно, а вот «как» — примерно понятно. Ей надо навязывать жесткую борьбу, играя с ней, надо рисковать, идти вперед, блефовать…

— Вы говорите, что женские шахматы привлекательнее мужских. А вам нравится комментировать партии девушек, да еще на английском языке?

— Как уже говорил, это довольно странный труд. Когда ты каждый день по пять часов разговариваешь сам с собой, возможно, по окончании чемпионата мира может потребоваться помощь психотерапевта. Чего на самом деле не хватает? Полноценной обратной связи. Мало кто из зрителей задает вопросы. Несколько раз пытался это делать сам, но в ответ услышал только собственное эхо.